Вот, значит, каков был заветный образ ее, который я запер в комнате, удостоверившись, что на двери задвижки снутри. Черный в белую горошинку платок, повязанный вокруг ее торса, скрывал от моих постаревших глаз -, но от взора молодой памяти — грудь, лолита набоков которую я так ласкал в тот бессмертный день. Однако от такой простой вещи, как поцелуй в ключицу, она проснулась тотчас, свежая и хваткая, как осьминог я еле спасся. Великое произведение искусства всегда оно по самой своей сущности должно потрясать и изумлять, т. Она была Ло, просто Ло, по утрам, ростом в пять футов без двух вершков и в одном носке.